В прошлом году в английском журнале «Медицинская этика» была опубликована очень интересная провокативная статья «Послеродовой аборт: почему ребенок должен жить?», вызвавшая некоторый общественный резонанс, докатившийся и до рунета.

Нельзя сказать, что этот очередной пробный камень в деле мирового расчеловечивания остался незамеченным, но мне он кажется все-таки несколько недооцененным. Идея истребления неполноценного потомства родилась не вчера — во времена далекой древности суровые законы дикой природы диктовали людям соответствующие нормы. Однако, преодолевая заданность первобытного состояния, развиваясь технически, человек развивался и духовно, и по мере этого развития мировая культура обрела гуманистическое содержание, сформировались соответствующие общепринятые нормы и ценности, не приемлющие предлагаемого подхода. В любом случае, авторы статьи идут гораздо дальше, лишая даже здорового новорожденного ребенка права на жизнь (это не метафора, это буквально так).

Вообще, на западе, так сказать, в обители свободы и общечеловеческих ценностей, регулярно делаются весьма своеобразные заходы на предмет освобождения не только от общечеловеческих ценностей, да, пожалуй, и от ценностей вообще. Но статья о «послеродовом» аборте выбивается из ряда этой, уже привычной нам, апологетики сексуальных извращений или эвтаназии: и по форме  — она издана в респектабельном научном издании, и по содержанию, более уместному для нацистской Германии, а не либеральной Великобритании.


В данной статье авторы поднимают вопрос прерывания жизни ребёнка уже после родов. В своей аргументации авторы приводят в пример практику осуществления аборта, когда известно, что плод развивается с различными патологиями. Однако, основываясь на статистике, авторы заявляют, что на пренатальной стадии развития ребёнка не всегда возможно распознать патологии, поэтому на свет может появится ребёнок с патологиями. Если допустимо осуществление абортов в таких случаях, то вполне допустимо разрешить прерывать жизнь таким детям и после рождения, поскольку в обоих случаях достигаются одинаковые цели: ребенку, развившему серьёзные патологии не придется страдать, также как его матери и обществу, в котором таким детям гарантирован уход. 


Тем не менее, аргументация авторов не ограничивается случаями с патологиями. Так, авторы приводят пример, когда мать идёт на аборт по причинам, не связанным со здоровьем плода. Такими причинами могут быть невозможность воспитать ребёнка, психологическое воздействие на мать и семью от рождения нового ребёнка. Согласно такой аргументации, новорождённых детей без патологий допустимо убивать, так как данный акт не будет отличаться от собственно аборта. Дабы оправдать столь бесчеловечный подход, авторы указывают, что акт прерывания жизни плода, а также новорождённого ребёнка не является преступлением, поскольку право данного индивида на жизнь не нарушается, так как данный индивид (плод и новорождённый ребенок) еще не осознали себя существующими, и поэтому не будут страдать, если их этого лишат. Таким образом, вводится понятие потенциальный человек и собственно человек.
 

‘Journal of Medical Ethics’, Великобритания

 Хочется добавить пару слов. С точки зрения нравственности все это комментировать достаточно бессмысленно в виду очевидной мерзости. Пикантность ситуации состоит в том, что это написано не где-то в интернете неонацистскими маргиналами, каннибалами или еще кем-то в таком роде, а издано в академическом издании респектабельными учеными, чья гуманитарная деятельность находится как раз в этической сфере. То есть это образованные люди, которые учат сегодняшних европейских студентов. И высказываемые идеи — это не реинкарнация какой-то древности вроде Спарты, где убивали слабых и больных младенцев — речь идет и об убийстве здоровых детей, то есть о праве матери на убийство своего новорожденного ребенка, причем для этого достаточно ее желания. Политкорректные ученые, стесняясь, обходят вопрос о возрастной границе перехода личности из морального статуса «неполноценной» в статус «полноценной», отдавая этот вопрос на усмотрение абстрактных психологов и неврологов, а зря. Ведь ответ очевиден — мы же живем в правовом государстве, которое является одним из слагаемых либеральной идеи (ныне, скорее, на уровне деклараций, но декларация — это тоже немало). С правовой точки зрения, человек становится полноценным по мере обретения своих гражданских прав вплоть до совершеннолетия — вот эту границу и надо провести. А то странное получается понятие полноценности — полноценной с точки зрения медицинских этических ученых является только та личность, которая ценит свою жизнь. Мы все ценим свою жизнь, но не до абсолютной степени — мы готовы отдать ее ради тех, кого любим, например, ради наших, кричащих, плачущих и бесконечно любимых новорожденных детей. Особенно — ради новорожденных детей.

            Если же забыть на время о нравственности, встает во весь рост технологическая критика. В статье совершенно не расписан механизм реализации предлагаемых новшеств. Любопытно было бы узнать, означает ли принятие соответствующих поправок в законодательство, что в подвалах европейских родильных домов будут устанавливаться крематории или газовые камеры, куда акушеры будут бросать младенцев, или же авторы подразумевают нечто более скромное вроде смертельных инъекций, или новорожденных детей будут душить подушками собственные матери под присмотром врачей? Неясно также, могут ли несчастные рассчитывать на похороны — видимо нет, потому что это огромные расходы государства, «неподъемная ноша» для общества. Каким образом будут готовить контингент палачей? Это же не взрослого человека убивать. Читатель, представь себе, как ты убиваешь младенца — ну там, горло ему перерезаешь, или дубинкой бьешь по голове… ладно, колешь смертельную инъекцию — по-настоящему представь. У тебя учащается пульс, руки начинают трястись, внутри все переворачивается? Ну так вот — это у тебя переворачивается, а у итальянских профессоров медицинской этики не переворачивается ничего. Даже страшно, что мы принадлежим к одному человеческому роду.

            Последствия предлагаемых мер предсказать нетрудно. Точно также можно обосновать убийство стариков, поскольку они требуют пенсионного содержания. А что они жизнь свою ценят — политкорректные ученые сразу же скажут, что жизнь у них тяжелая, и ценить ее можно только в маразме. Разобравшись со стариками, можно приступить и к инвалидам, даже трудоспособным — какая же это жизнь, если нет руки или ноги? И вообще — окружающие испытывают невыносимые страдания при виде обезображенных или искалеченных людей.

            Извращенная логика, выворачивающая гуманность наизнанку, сложенная с политкорректностью и новоязом (какая игра с терминами — «послероводовой аборт» лучше «инфантицида» или «эвтаназии») беспощадно атакует и разрушает сознание европейцев, однако пока еще вызывает протест. Статья вызвала огромное количество критических отзывов в адрес авторов и главного редактора журнала. Ну что же — пока на Западе еще есть люди, не готовые принять подобные антигуманные идеи, возможно, у Запада есть и будущее. По крайней мере, будем надеяться, потому что никакой уверенности в этом нет.